Процесс изменения Конституции Армении: юридическая необходимость или политическая целесообразность?
Вопрос изменения Конституции Армении в последние месяцы вновь оказался в центре внимания — как в юридических кругах, так и в политической и общественной плоскостях. Обострение темы последовало после официального недовольства Азербайджана по поводу упоминания Декларации о независимости в преамбуле Основного закона Армении. По мнению Азербайджана, данное упоминание якобы выражает притязания Еревана на Нагорный Карабах, что, по утверждению азербайджанской стороны, противоречит территориальной целостности Азербайджана.
В Армении вопрос о пересмотре Конституции активно обсуждается с мая 2024 года — с тех пор как премьер-министр Никол Пашинян поручил подготовить проект новой Конституции к 30 декабря 2026 года. Однако остается открытым вопрос: обусловлена ли инициатива по изменению Основного закона внутренними правовыми и политическими процессами или является результатом внешнего давления? Ответ на него по-прежнему вызывает оживленные дебаты.
Власти утверждают, что речь идёт не о выполнении внешних требований, а о внутренней необходимости — политической и институциональной. Министр юстиции Србуи Галянян заявила, что в действующей Конституции имеются пробелы, особенно в области социальных прав. Однако до сих пор не представлено ни одного конкретного примера или проекта, демонстрирующего, какие именно положения планируется изменить.
Между тем, конституционалист Гоар Мелоян с осторожностью относится к идее изменений — особенно в текущей политической обстановке. По её мнению, на данный момент отсутствуют обоснованные юридические доводы, оправдывающие разработку новой Конституции. Она считает, что инициатива носит исключительно политический характер, что, по её словам, является недопустимым.
Сегодняшняя политическая напряженность и нестабильность не являются подходящей платформой для изменения основополагающего документа. Тем более, что неясно, продиктованы ли эти инициативы развитием правовой системы, национальной стратегией или иными, не юридическими мотивами. Венецианская комиссия неоднократно подчеркивала, что конституционные реформы не должны быть результатом политической целесообразности, — отметила она.
Отвечая на вопрос о необходимости изменений, она добавила: «Во всем мире Конституции пересматриваются в ответ на глобальные трансформации, развитие правовой мысли или существенные изменения в общественных отношениях. Несмотря на критику, действующая Конституция получила высокую оценку со стороны международных партнёров».
Особое внимание Мелоян уделяет упоминанию Декларации о независимости в преамбуле Основного закона, подчеркивая её не только символическое, но и правовое значение:
Это юридически выверенное решение, придающее правовую силу историческому документу, который содержит не только факты, но и национальные цели и ключевые принципы государственности. Отказ от этой декларации может поколебать правовые основания идентичности государства.
Азербайджан, по её мнению, особенно обеспокоен пунктом о воссоединении Армении и Нагорного Карабаха, содержащимся в Декларации, и именно поэтому требует её полного исключения из Конституции.
Одним из главных рисков Мелоян считает возможную утрату конституционного суверенитета Армении. Она предупреждает, что внесение изменений в Конституцию под воздействием внешнего давления может нанести серьёзный удар по суверенитету страны: «Если изменения в Конституции происходят не по воле внутреннего правового развития, а под давлением внешней политики — речь идет о подрыве юридической независимости государства».
Не менее важным остается вопрос процедуры принятия изменений. Согласно действующей Конституции, полностью новый Основной закон может быть принят только через референдум, в то время как точечные изменения возможны через голосование в Национальном Собрании.
Если попытаются принять новую Конституцию без референдума, она не будет обладать ни внутренней, ни международной легитимностью, — подчеркнула Мелоян.
По её словам, для обеспечения легитимности реформ процесс должен быть прозрачным и инклюзивным. Однако сейчас, утверждает она, обсуждение предельно закрытое и не включает в себя представителей гражданского общества, научных, профессиональных и оппозиционных кругов.